– Василий Викторович, за семь лет успешного существования хабаровского отделения компании вы впервые приехали в наш город. Что послужило причиной этого решения?

– Давно мечтал побывать у вас! Моя жена родом из Амурской области, поэтому я от близкого человека знаю, какой у вас красивый и зеленый город. Мечта сбылась.
А еще одна важная причина – уникальная сделка в сфере морского лизинга, которую наша компания провела в условиях санкций. В начале июля в район морского порта Ванино прибыл балкер, который принадлежит теперь Амурскому пароходству.
Договор с пароходством был подписан в начале года, и мы сделали все возможное и невозможное, чтобы судно причалило в Охотском море. Судно уникальное, с большой грузоподъемностью – одновременно оно может перевозить до 20 тысяч тонн груза. Чтобы представить наглядно – это 1000 фур в одном месте.

– Как сегодня себя чувствует лизинговый бизнес?

– Как и в любом бизнесе, у нас есть периоды, когда все понятно и прозрачно, и есть периоды, когда проверяется верность управленческих решений. Когда начинает штормить, тогда и видно, устойчив бизнес или нет. Наша компания очень диверсифицирована, мы работаем с широким кругом клиентов, очень лояльно относимся к ним. Работа не остановилась – мы каждый день заключаем сделки. Мы негосударственная компания, поэтому работаем оперативно, не тратим время заказчиков. Мы прекрасно понимаем, что растраченное время – это упущенные новые возможности. В этом году с рынка ушло много иностранных лизинговых компаний – это и «Сименс Финанс», и «Катерпиллар Файнэншл», и «Вольво Финанс Восток». На уже заключенные сделки акционеры этих компаний сейчас ищут покупателей. А новые сделки, по которым не были заключены договоры, – от них они просто отказались. Поэтому наша нагрузка возросла. Работая с 2005 года и пережив уже пять кризисов, мы понимаем, что за любым спадом следует неизбежный рост. А те отношения, которые выстроены во время кризиса, оказываются самыми крепкими.

– Крупные игроки производственного сектора рынка – как они, на ваш взгляд, себя чувствуют и какие перспективы?

– Моя бабушка всегда говорила: «Если я проснулась утром, и у меня все болит – значит, я жива». Если у производства есть какие-то проблемы, это значит, что оно действительно реальное. Производство вообще не бывает без проблем. Там всегда возникают непредвиденные ситуации: что-то пришло не вовремя, что-то сломалось и прочее. Во время кризиса таких проблем становится больше. Но это очередная проверка менеджмента. Потому что в обычной ситуации управлять предприятием легко. Ну, а в связи с тем, что произошла такая экстремальная ситуация, и в итоге Россия по количеству санкций стала абсолютным лидером (я читал, что за последние три месяца против нас введено санкций больше, чем во всех странах мира за последние 100 лет), сейчас всем необходимо принимать сложные экономические решения.

Правительству необходимо понимать, кого поддерживать, каким образом действовать, где регулировать, где, наоборот, не регулировать. И бизнесу нужно тоже понимать, куда двигаться. Можно поддаться естественной реакции – сжаться, сократиться и посмотреть, как все будет происходить. Некоторые так и поступают. С другой стороны – это новые возможности. Если все спокойно, понятно и прогнозируемо – сложно сделать большой бизнес. Большой бизнес делается у того, у кого есть дар предвидения. Ты видишь изменения в ситуации и быстро стартуешь. Кто быстрее добежал – тот и молодец, срывает куш. А кто медлит – остается там, где есть.

– Разработка инновационных продуктов – насколько сегодня это реально?

– Мне не нравится слово «инновационных», потому что у него много смыслов. Когда мы слышим это слово у нас, в России, оно связано с такими заоблачными ассоциациями, как искусственные органы, полеты к звездам. А когда я разговариваю с иностранцами – с немцами, голландцами, то для них инновация – это, например, у крышечки «Кока-Колы» четыре резьбы, а вот если сделать три, то можно сэкономить 0,5% пластика. В России это не считается инновацией.
Поэтому с точки зрения классической инновации в России просто кладезь, можно заниматься инновациями везде, где угодно. Но я всем рекомендую заниматься не теми инновациями, которые ну прямо прорывные. На мой взгляд, в ближайшие пять лет нужно сфокусироваться на том, чтобы перенять лучшие практики. И для России это будут реальные инновации. Если вчера мы не делали какую-либо запчасть, а сегодня мы ее делаем – это инновация. Если вчера мы работали в офисе, а сегодня выстроили работу удаленно – это инновация, если вчера нам нужен был какой-либо контролер, который смотрит за бизнес-процессом, а сейчас мы используем спутниковую съемку или у нас с применением какой-либо другой технологии в процессе зашито автоматическое контролирование – это и есть инновация. Надо творить, надо искать, и все получится.

– Средний и мелкий бизнес. На ваш взгляд, есть ли возможность производственным компаниям быстро развиться и какой процент замещения продуктов могут составить российские компании?

– Конечно же, у российского бизнеса есть возможность быстро вырасти. Надо понимать, что европейский бизнес – он очень медленный. Он посмотрел на какую-то тенденцию, заказал исследование, полгода исследование делалось. Потом он решил двигаться в этом направлении, создал проектную команду. Практически до выхода каких-либо вещей в среднем проходит три года. Малый предприниматель из России очень мобилен и может многое делать быстро. Он может побежать, быстро купить какое-то оборудование, привезти его, тут же поставить, сказать: «Ремонт мы сделаем потом», главное – сейчас запуститься. И запускается. Пробует, экспериментирует. А ситуация дает ему что? У крупного бизнеса сейчас нет выбора. Вчера он мог выбирать, а сегодня ему нужно, чтобы производство работало, не важно, на оригинальных деталях или нет. И если малый бизнес подсуетится и сделает предложение – быстро, сегодня, сейчас, то этот товар у него точно купят, за любые деньги. Сейчас ситуация уникальна еще и тем, что мы многие товары покупаем за валюту. А стоимость доллара в конце июня была на историческом минимуме – 51 рубль за доллар. Это говорит о том, что по сравнению с началом года есть потенциал падения цен на 20–30%. То есть если вы, условно говоря, поедете в Турцию в отпуск и привезете что-то, купленное в магазине или на оптовом складе, то можете окупить свою поездку. Можно привезти любой товар, прекрасно приходит все в контейнерах. Стандартная стоимость контейнера колес, положим, составляет 2–3 миллиона рублей. У Китая, например, очень много оборудования, конкурентного на рынке. Купив такое оборудование сейчас, вы покупаете его, по сути, на те же 20–30% ниже, чем те, кто купил его в начале года, и вы уже выигрываете в конкурентной борьбе.

– Какие меры поддержки от государства на сегодняшний момент работают для таких компаний?

– Ну вот к вопросу выше. Сейчас у государства очень много программ поддержки бизнеса, вы открываете стартап, и достаточно крупную сумму можно взять в виде субсидий. При покупке российской техники есть программа, которая дает скидку на аванс по лизинговому платежу. Во многих регионах есть региональные скидки. Например, в Приморье есть скидка 500 тысяч рублей на авансовый платеж. И получить эту сумму достаточно просто, не отчитываясь кучей бумаг, не возвращая эти деньги. Это просто подарок для бизнеса. На федеральном уровне тоже много программ. Мы активно работаем и с Минпромторгом, и Минсельхозом, для того чтобы какая-то программа запустилась.

– Экспорт сегодня – это просто?

– Вот для экспортеров как раз работает такая программа – «1313». И многие думают, что отправлять продукцию за рубеж сегодня невозможно. Но это не так. Если мы говорим, например, про сельское хозяйство, то у нас рядом Китай, который всегда покупает и будет покупать и пшеницу, и рожь, и ячмень, и сою. У лесников много позиций на экспорт. В целом территория Сибири и Дальнего Востока экспортно ориентированная. И каких-то проблем для наших регионов поставлять что-либо на экспорт сегодня нет.

– Что еще нужно реализовать на уровне государства для роста производственных компаний?

– Мне кажется, что когда мы говорим про быстрые решения, то сегодня актуально создать штаб. При стандартном развитии бизнеса отчетный период, например, у предприятия перед акционерами – раз в год. Отчет менеджмента перед директорами – раз в квартал, а когда происходит экстремальная ситуация, например, наводнение, то проводят планерки каждые 15 минут. И здесь нужно понимать, что если ситуация экстренная, то нужно принимать решения, которые будут действовать прямо завтра. Поэтому мне кажется, что было бы правильно создать систему штабов на уровне Федерации, регионов. Штабов, которые будут заниматься координацией этих вопросов. В состав штабов, на мой взгляд, должны обязательно войти банки и лизинговые компании. Почему мы? Потому что у лизинговых компаний наработана экспертность. Ну вот, например, через нашу компанию «ЛК «Дельта» за 17 лет прошло 10 000 сделок, а проектов, которые мы рассмотрели, несколько десятков тысяч. И в каждый проект пришлось вникнуть. Мы знаем, где какое оборудование есть, как его получить. Банки должны входить в штаб, но у них нет такого опыта, как у лизинговых компаний. Раньше было много местных банков, которые понимали специфику регионов, сейчас они в основном федеральные, и им сложно вникнуть, не хватает экспертизы. Кроме того, в такой штаб должны войти профильные ведомства. Минэкономразвития или Министерство сельского хозяйства. Ну и, конечно же, там должны быть регулирующие органы: прокуратура, Россельхознадзор, экологические ведомства и другие. По-хорошему в плане проверок нужно менять законодательство, но это будет очень долго. Можно отработать по принципу, о котором говорил президент Владимир Путин: «Давайте введем мораторий на проверки. Шесть месяцев будем смотреть только на те вещи, например, которые представляют ущерб здоровью. А за это время у людей появится возможность адаптироваться, перестроиться».

– Насколько вы заинтересованы в партнерстве с компаниями – производителями российского оборудования, и есть ли у них шанс стать лидерами рынка?

– Когда меня спрашивают о таких крупных вещах, я всегда задаю вопрос: «Вы в Бога верите»?» И от ответа кардинальным образом отличаются стратегия и ответы, которые появляются. Когда говорят по поводу развития бизнеса, я задаю вопрос: «А вы из России планируете эмигрировать? Где учатся ваши дети?» Если вы хотите, чтобы ваши дети учились здесь, то каждый бизнесмен должен думать о том, чтобы была система, инфраструктура, конкуренция. Потому что никакая, даже самая умная компания не может конкурировать, допустим, с экосистемой Германии, где есть территории, например, где в одном месте, в радиусе 150 километров, с отличными дорогами, находятся 500 компаний, которые занимаются производством технологического оборудования. Мы очень заинтересованы, чтобы в России, а особенно в Сибири и на Дальнем Востоке, было глобальное развитие. Так как мы воспринимаем это как одну территорию, объединенную общей ментальностью. Нам кажется, что нас объединяют этот масштаб, люди, большое количество ресурсов. И мне бы очень хотелось, чтобы здесь было много фирм, которые занимаются производством.

– Где учатся ваши дети?

– В Красноярске. У меня лет 10 назад были планы переехать, я объехал много стран, посмотрел, как там живут люди. Ну, а за последние 10 лет случилась ситуация, что все в мире стали жить резко хуже, а в России стали жить резко лучше. Конечно, когда я первый раз приехал в Цюрих, все эти променады, лебеди, обустроенность произвели впечатление. Но сейчас набережная и в Красноярске, и в Хабаровске ничуть не хуже. И многие иностранцы удивляются, как у нас красиво.

– Какова перспектива развития лизингового рынка в стране и какие цели вы ставите для своей компании на ближайшие годы?

– У нас задача за 2022–2023 годы вырасти в два раза. Мы видим, что техперевооружение страны потребует нашу экспертизу. Мы понимаем, как сделать поставку, в отличие от банка, специалисты которого зачастую не имеют понимания и опыта, как привезти оборудование. А у нас есть службы, которые занимаются экспортом из Китая, Европы. Мы работаем со всеми дилерами. Например, когда ситуация в марте была критичная, мы создали в компании штаб, специалисты которого еженедельно обзванивали дилеров и выясняли реальное наличие техники и цены на нее. Чтобы если какому-то из наших клиентов что-то потребовалось, мы бы точно знали, где можно такую технику найти и привезти.

– Как ситуация с санкциями и коллапс в логистике повлияли на рынок поставки оборудования?

– Из Китая можно привезти оборудование без проблем. Понятно, что логистические сложности есть, притом, что у нас более 3000 километров общей границы. У нас всего 2-3-4 перехода. На месте правительства я бы работал над этим. Чтобы через Владивосток или Благовещенск прошло в три раза больше грузов. Если бы чиновник высокого уровня этим занялся, это возможно реализовать и нужно сделать обязательно. Тут мы опять возвращаемся к вопросу штаба. На сегодняшний день самолеты не летают, сроки доставки выросли, но стоимость доставки фуры практически не изменилась. В 2019 году весь товар в Хабаровск, например, шел как: Шанхай –Роттердам – Питер и железной дорогой сюда. И стоимость стандартного 20-футового контейнера составляла 1500 долларов до Питера и еще сколько-то по России. Два года назад цена в целом выросла до 8000 долларов за контейнер и в целом сейчас в этом пределе держится. Систему логистики с доставкой через Хабаровск можно решить, но при этом мы опять возвращаемся к вопросу, что должен быть крупный и заинтересованный чиновник. Решив этот вопрос, мы можем за один месяц увеличить товарооборот с Китаем на 50%. Нам повезло, что за последние пять лет Китай сделал невероятный технический рывок. И там появилось много товаров, которые не уступают по качеству европейским. Нужно все это грамотно переориентировать, выучить китайский язык, сориентироваться на их ментальность, и все будет развиваться.

Мы в России всегда живем в эпоху перемен. Но это интересно, это всегда новые возможности. Потому что, когда все стабильно, сложно придумать что-то новое. Поэтому такие времена, как сейчас, дают возможность начать тот бизнес, который может через 10–20 лет стать великим.

автор: Елена Бектяшкина

медиахолдинг «Максимум рекламы»

г. Хабаровск, ул. Ленинградская, 46, 4 этаж

+7 (421) 290-90-19

8 800 775–07–05

lkdelta.ru

leasing@lkdelta.ru